- Ну, наверное придётся лечь спать здесь, у камней. Это не самое лучшее место, но, кажется, поздно искать что-то ещё. Если мы ляжем рядом, также как прошлой ночью, то будет теплее.
Харука устроилась поудобнее:
- Я жду не дождусь, когда увижу вновь степи и смогу ощущать теплый ветер свободы!
И прошептала так, что ее практически невозможно было услышать:
- Если ты жив, я найду тебя, Баати... кем бы ты ни был...
Улёгшийся рядом с Харуккой гепард сказал:
- Вчера вечером я хотел рассказать одну легенду моего народа, но не успел. Вижу, что сейчас все настолько устали, что предпочтут спать, а не слушать. Так что я, наверное, отложу рассказ на завтра. Или на послезавтра... Спокойной ночи.
Гепард ничего не ответил Харукке, похоже он уже задремал. Вскоре уснула и львица, утомлённая дорогой и голодом.
Ночь прошла спокойно, поблизости не было ничего живого, что могло бы потревожить их сон. Единственными звуками было журчание падающего с обрыва ручья и шум ветра.
На утро Харукка проснулась от того, что солнце светило ей в морду. От его лучей по голове и передним лапам львицы распространялось приятное живительное тепло. А остававшиеся в тени валуна туловище и задние лапы, напротив, замёрзли настолько, что едва двигались. На кончиках шерстинок поблёскивали крошечные кристаллики льда, отчего шерсть казалась поседевшей.
Почувствовав движение, проснулся гепард. Он с трудом встал, кивнул львице и произнёс:
- Доброе утро.
Затем Мкива вышел на солнце и понянулся, разминая продрогшие суставы. Он постарался устроиться так, чтобы поймать как можно больше солнечных лучей, и осмотрелся по сторонам.
Вчера темнота ограничивала видимость полусотней шагов. Сейчас же наконец можно было рассмотреть предстоящий путь. Обрыв, у которого они остановились ночью, и вправду был довольно крутым, но нподалёку было видно пологую каменистую осыпь. Спуск по ней выглядел безопаснее, чем прыжки с уступа на уступ по почти отвесному склону.
Харука еще раз лизнула продрогшие лапы и встала, чтобы стряхнуть шерсть. Заметив движение, Харука бросила Мкиве на своем родном наречии так, чтобы понял ее лишь гепард:
- Рай навара (утро доброе). Вик ниса макита (похоже наши ребята подмерзли).
Она осторожно подошла к гепарду, прихрамывая - задняя лапа от холода вновь начала ныть. Сказывалась недавнее ранение, а в холоде метаболизм был не так высок:
- Мы будем спускаться? В желудке у меня пропасть и я ощущаю слабость. Если мы срочно не поедим, нам попросту не хватит сил дойти.
Не дождавшись ответа, она начала по очереди лапой пинать всех спутников:
- Подъем, сосульки! А то нам придется ехать вниз на вас.
Львица спокойно проспала всю ночь. Как только она улеглась, то тут же уснула под журчанье ручья и шум ветра. Ей даже ничего не снилось. Но под валуном, где львы спали, было темно и прохладно. За ночь львица успела замерзнуть так, что уже не чувствовала лапок, хвоста и всего остального.
На утро львица все так же лежала, уже скорее не оттого, что хочет спать, а оттого, что не в силах пошевелиться. Холод пробирал до костей. Она даже не сразу поняла, что ее кто-то сильно пихает в бок. Львице даже показалось, что ей это снится.
Приоткрыв глаз, она огляделась в поисках того, что ее только что так нагло пихнуло. Открыв и второй глаз, она увидела Харукку, которая уже принялась пихать остальных, сонных замерзших львов. С трудом, встав и потянувшись, Львёнка громко зевнула. Только теперь она заметила яркое солнце, по которому уже успела соскучиться. Дернув ушками, она выбежала на солнышко, она тихонько помурчала. Живительное тепло начало распространяться по всему телу. Подняв мордочку, она зажмурилась. Слегка помахивая хвостиком, она так и осталась стоять, греясь на солнышке.
Все время пути она была такой уставшей, что даже не обращала внимания на то, куда она шла. То теперь, когда львица проснулась и немного согрелась, она огляделась по сторонам. Вчера было очень темно, так темно, что уже ничего не было видно за десять шагов он носа. Но сейчас было яркое солнце, и львица заметила обрыв, у которого львы остановились на ночь. Обрыв был довольно крутым, что львице не очень понравилось. Но, приглядевшись, она заметила пологую каменистую осыпь. Задумавшись, она подумала, что это все-таки безопаснее, чем спускаться по почти отвесному склону.
Солнышко это конечно хорошо, но наверняка не одна Львёнка была жутко голодной. Можно было сходить к ручью, но поймать, что-нибудь вкусное было бы намного лучше. Но есть ли тут вообще что-нибудь живое? Что-нибудь, чего хватило бы на кучу голодных хищников. Оглянувшись Львенка, посмотрела на Мкиву, который лежал на солнце и грелся, и на Харукку, так и пихавшую сонных львов в надежде разбудить их.
Кову недовольно рявкнул, когда его пихнули, и он услышал чье то бормотание над собой. Ему неважно спалось и всю ночь его мучили неприятнятные сновидения и тревожные предчуствия. Поэтому он с трудом сдержался чтобы не укусить Харуку за такую наглость.Впрочем, он замечал за собой эту вспыльчивость по утрам, ии пытался унять ее побыстрее.. Слегка оскалившись, он широко зевнул и попытался встать. Холод стал ощущатся еще более явственно. Молодой лев тряхнул гривой, и хмуро обвел взглядом своих лежащих вповалку спутников.
Ride till I die, Lord knows i stay high and I love it, and I love it
- Да, да, конечно, - согласился гепард и направился к спуску, перепрыгнув через ручей. На мгновение он в нерешительности замер на краю, глядя вниз.
Впереди местность менялась на глазах. Сейчас львы находились на холодном и бесплодном плато, но под обрывом в трещинах кое-где росла трава. А вдалеке даже виднелась пара чахлых деревьев с изогнутыми стволами и высотой ниже льва, если бы тот встал на задние лапы.
Наконец гепард решился и начал спускаться. Поначалу он осторожно переставлял лапы, тщательно выискивая надёжную опору. Но склон был довольно крутым, и Мкиве приходилось шагать всё быстрее. Под конец спуска он перешёл на бег, и, уже спустившись, пробежал несколько метров, прежде чем смог затормозить. Вслед ему по склону скатилось несколько камней.
Шатти встала последней - дрема сковывала движения. Лентяйка и "сова" от природы, львица не очень любила вставать рано.
Вдруг в буйной голове проснулась дерзкая мысль. "А что, если...."
Шетани подбежала к Кову и шепотом спросила:
- Извини, конечно... Я от природы такая наглая. Ты не задумывался о браке там, о собственном прайде?...
Уже собираясь спустится, он отмахнулся от Харуки и посмотрел на Шетани.
- Да нет,в общем-то.потому что ни одна из львиц пока что не захотела связать свою судьбу с таким "подарком" как я- полушутливо-полуправдиво отвечал ей лев. -А иметь свой прайд..о, это было бы скучно, по моему. Кову тихо вздохнул.- Хотя во время своих странствий я очень часто испытываю одиночество, и скрасить его некому. Так -то.
Ride till I die, Lord knows i stay high and I love it, and I love it
Помедлив мгновение, львица спросила у Кову:
- А ты сам не пытался завязать отношения с львицей? Короче, ты влюблялся... всерьез?
Задумалась. Затем добавила:
- Если тебе неприятно об этом говорить, я могу рассказать о себе... больше. Ведь мы друг друга почти не знаем. Понимаешь, я хочу с кем-нибудь поделиться.
Харукка шла вперед, не разбирая дороги. Ее уже порядком достало всё, что с ними произошло за последние сутки. Поэтому она лишь бросила взгляд туда, где задержался на вершине Атари и крикнула ему:
- Атари, ну хоть ты-то!
Этим самым она хотела дать понять, что не стоит задерживаться... не надеясь, что ее кто-то послушает, она просто продолжила идти вперед.
Ну вот, только проснулись и опять куда-то идти. Молодой львице это совсем не нравилось. Мало того, что она была уставшая, так еще и голодная. Она что-то недовольно фыркнула и пошла вслед за гепардом. Посмотрев вслед пробежавшему вперед Мкиве, она осторожно начала спускаться вниз. Склон был настолько крутым, что львице приходилось то и дело тормозить всеми лапами, чтобы не перейти на бег. Медленно и очень осторожно переставляя лапки, она спустилась к гепарду и к Харукке. Упав, на животик она, легонько ударила гепарда хвостом по ушку. Она посмотрела на Мкиву щенячьими глазками и жалобно промурлыкала:
- Мкиииииива! Слушай, ну есть тут, что-нибудь живое, … что потом может стать для нас обедом? Ну, серьезно, что мы там последний раз нормально ели? Да и вообще мы правильно идем? Львица бросила взгляд куда-то под обрыв и опять обратилась к гепарду. Кроме пары, каких то ненормальных деревьев там ничего нет. И вообще мне кажется, я начинаю сходить с ума. Молодая львица тихонько порычала и продолжила спускаться вниз по склону с недовольной мордочкой.
Харукка услышала голос, круто повернулась и рысцой подбежала к Киаре:
- Еды пока не наблюдается. Если эти... травоядные, - кивнула она на стоящих наверху львов, - не пошевелятся, то с голодухи мы точно подохнем. Предлагаю двигаться. Ничего, догонят, - она ткнула Киару носом в щеку, а потом, стыдясь своей мягкотелости, снова потрусила вперед.
Гепард дёрнул ухом, немного грустно посмотрел на Киару и сказал:
- Боюсь, что кроме нас здесь нет никого. И в любом случае мы не можем позволить себе тратить время и силы на бесплодные поиски еды. Но мы движемся вниз, а значит когда-нибудь добнрёмся до более подходящих мест. Быть может, уже к вечеру.
Тем временем остальные львы тоже успешно спустились по крутому склону и продолжили путешествие. Солнце грело всё сильнее и потихоньку прогоняло накопившийся холод.
Местность была неровной, то и дело приходилось подниматься на холмы или обходить их, спускаться в неглубокие овраги и вылезать из них.
Отряд двигался вдоль ручья, который тёк рядом с местом их ночлега. Временами они отходили в сторону, выбирая удобную дорогу, затем причудливый рельеф вновь выводил их к воде...
Вдруг Харукка почуяла незнакомый запах. Первый признак жизни за последние два дня. Принюхавшись, Харукка с удивлением поняла, что это запах чужого льва. Скорее, даже, львицы.
Обнаруженный след шёл по дну рассщелины перпендикулярно прежнему маршруту. Похоже, он был оставлен несколько часов назад.
